Форум » Актеры и актрисы советского и российского кино » Миронова Мария Владимировна » Ответить
Миронова Мария Владимировна
Asha: Миронова Мария Владимировна Родилась 24 декабря 1910 (06 января 1911) года в Москве. В 1925 году, окончив семь классов общеобразовательной школы, Миронова поступила в Театральный техникум имени Луначарского. Окончив его, по совету Б.В. Щукина дебютировала во МХАТе 2-м, где проявила себя острохарактерной актрисой. В начале 1928 года Миронова впервые вышла на сцену Колонного зала Дома Союзов как эстрадная актриса с рассказами А.П. Чехова. Миронова придумала номер, а с ним и новый эстрадный жанр — телефонный разговор некой Капы. В 1938 году Миронова заняла одно из ведущих положений в только что организованном Государственном театре эстрады и миниатюр, играла по две-три роли в один вечер и всегда при аншлагах. В 1939 году на эстраде появился знаменитый Театр двух актёров — Мироновой и А.С. Менакера (1913–1982). Муж и жена, они психологически тонко разыгрывали сценки вечно ссорящихся супругов. С 1990 года — актриса в Московском театре-студии под руководством О.П. Табакова. В 1995 году состоялся её бенефис в театре «Школа современной пьесы». В последний раз актриса вышла на сцену в спектакле "Уходил старик от старухи" Семёна Злотникова. Заслуженная артистка РСФСР (1956). Народная артистка РСФСР (1978). Народная артистка СССР (19.03.1991). Мария Владимировна ушла из жизни в ночь на 13 ноября 1997 года в Центральной клинической больнице Москвы. Похоронена на Ваганьковском кладбище рядом с могилой сына — актёра Андрея Миронова (1941-1987). В 1999 году в Москве (Малый Васильевский, дом № 7) открыт музей-квартира семьи Мироновых. театральные работы "Понедельник — день тяжёлый" по Катаеву (телеспектакль, постановка А.А. Белинского)
Ответов - 2
Asha: Биография МИРОНОВОЙ Марии Владимировны 07.01.1911 (24.12.1910 – по ст.стилю), Москва – 13.11.1997, Москва Заслуженная артистка РСФСР (1956) Лауреат Первого Всесоюзного конкурса артистов эстрады (1939) Детство 24 декабря 1910 года (а по новому стилю 7 января 1911 года) в Москве, в семье школьной учительницы Елизаветы Ивановны и служащего Владимира Николаевича Мироновых родилась дочь Маша. Отец Маши очень любил искусство: музыку, живопись, театр. Эту любовь он старался привить и окружающим, в первую очередь своей дочке. Когда Маше исполнилось семь лет, ее отдали учиться в опытно-показательную школу имени Фритьофа Нансена. Здесь девочка начала постигать азы театрального искусства. Она участвовала практически во всех постановках школьного театра. Многое у нее не получалось, но Мария не сдавалась: уже тогда у нее начал вырабатываться упорных характер. Именно упорство и помогло ей в последствии стать большой актрисой. Осуществление мечты В 1925 году Мария Миронова, окончив семь классов школы, поступила в Театральный техникум имени Луначарского. А год спустя, вместе с другими студентами, дебютировала на сцене театра современной миниатюры. В комедии Василия Шкваркина «Вредный элемент» Миронова сыграла роль Маньки. Культкомиссия тогда высоко оценила студенческую работу, особо отметив Марию Миронову «давшую четкий и законченный образ». Но главное, на начинающую актрису обратил внимание актер МХАТа 2-го Владимир Попов. Он то и порекомендовал Марии поступить в хороший театр… Весной 1927 года Мария Миронова окончила театральный техникум. Попасть сразу во МХАТ ей не удалось – туда брали лишь членов профсоюза. И тогда Мария устроилась во вспомогательный состав Московского театра оперетты, где некоторое время танцевала в кордебалете. Здесь же она была принята в профсоюз, что позволило ей уже осенью подать документы во МХАТ. Театр и эстрада Конкурс во МХАТ 2-й Мария Миронова прошла удачно. Уже с первых ролей (Фани в спектакле «Хижина дяди Тома» и Маруся в спектакле «Дело чести И.Микитенко») она проявила себя яркой острохарактерной актрисой. Знаменитая Софья Гиацинтова вспоминая, отмечала, что Миронова «ни к кому не пристраивалась, ни в какие группировки не входила, и при этом к делу относилась свято, с большим рвением». Но долго работать в этом театре Мироновой не пришлось. Ролей ей, в силу разных причин, доставалось мало, а тут, как раз, подвернулось приглашение нового художественного руководителя Московского государственного мюзик-холла Николая Волконского. Мария Миронова приняла это приглашение. В том же 1928 году у Марии случилось несчастье - умерли родители, а вслед за этим тяжело заболела и она сама. Долгое время актриса не работала, а когда поправилась -поступила в Центральный театр транспорта (впоследствии он будет называться Театром им. Н. В. Гоголя). Параллельно с работой на «большой сцене» Мария Миронова начала свою деятельность на эстраде. В своем первом выступлении она с большим успехом читала «Случай с классиком» А. П. Чехова. Затем последовали новые выступления. Фамилию Марии стали печатать на афишах рядом с известными артистами... Вдохновленная Миронова решилась на новый шаг, заявив о себе сразу в трех лицах: автора, режиссера и исполнителя. Так на эстраде впервые появилась Капа, а вместе с нею новый жанр - телефонные разговоры. Черный приталенный жакет, длинная прямая цветная юбка с ярко-красными оборками внизу, парусиновые теннисные тапочки, старая рыжая лиса с облезлым хвостом вокруг шеи, на голове шерстяной красный берет с маленьким торчком… Капа в исполнении Мироновой была просто неподражаемой, публику до истерического хохота. После Капы Миронова продолжила «говорить по телефону» в образах Дуси, Клавы, Марочки... Эти миниатюры она либо сочиняла сама, либо или с помощью писателей Угрюмова и Полякова. Героини были разными, но всех их объединяло одно - празднословие, страсть к сплетням, сенсациям, беспардонность и невежество. В 1939 году миниатюры Мироновой были отмечены призом Первого Всесоюзного конкурса артистов эстрады. Дебют на киноэкране В те же годы Мария Миронова дебютировала на киноэкране. Ее первой работой стала роль секретарши Бывалова в легендарной комедии Григория Александрова «Волга-Волга». Были и другие роли, но они остались в тени эстрадных выступлений актрисы. Точнее говоря новой яркой актерской пары – Марии Мироновой-Александра Менакера. Но обо всем по-порядку… Встреча с Менакером В конце 1938 года Мария Миронова пришла в только что организованный Государственный театр эстрады и миниатюр. Актриса сразу же заняла в нем одно из самых заметных мест, играя практически во всех спектаклях. Играла смешно, заразительно, доводя до гротеска каждую роль. Среди них: Зина («Тщетная предосторожность» Погодина), Жена («Без двенадцати двенадцать» Ленча), Киса («У актерского подъезда» Полякова), Прачка («Курортное обозрение» Михалкова и Ленча)… Периодически в спектакли приглашались гастролеры. Так однажды в театре появился Александр Менакер. Несмотря на свою молодость (Александру тогда было 26 лет, и он был на три года моложе Марии) он был уже очень знаменитым артистом. Менакер великолепно пел, виртуозно играл на рояле, выступал с музыкальными фельетонами. Как можно было не влюбиться в такого человека?! Правда Александр был женат, да и сама Мария была замужем, но разве это помеха для настоящей любви? Летом 1939 года театр отправился на гастроли в Ростов-на-Дону. И там, под южным небом, их роман развивался стремительно. Уже на четвертый день знакомства Александр Менакер проснулся от скрипа пера и увидел, что Миронова что-то старательно выводит на листе. Он поинтересовался, что же она делает? «Сообщаю мужу о разводе, – не отрываясь от письма, сказала Мария, – и вам советую сделать то же самое, сообщить своей супруге о разрыве...» Так началась их долгая совместная жизнь. Вскоре бывший муж Марии Михаил Слуцкий был арестован, как «враг народа». К чести Мироновой, она не оставила его в беде. Вместе с Менакером они носили передачи в тюрьму, хотя прекрасно осознавали, чем это может для них обернуться… Театр двух актеров Осенью 1939 года Миронова и Менакер впервые вместе выступили на эстраде с сатирическими диалогами. Публика отреагировала на этот дебют с большим восторгом. Благожелательно отозвалась и пресса. Так родился прекрасный дуэт, ставший впоследствии классикой советской эстрады. Вместе на эстраде Мария Миронова и Александр Менакер проработали более 30 лет, создав, по сути, театр двух актеров. Они удивительно дополняли друг друга. Как правило, Менакер появлялся в образе слабохарактерного мужа, а Миронова играла деспотичную и невежественную жену. Сценки были короткими, не более пяти минут, но актеры настолько ярко раскрывали свои образы, что создавалось впечатление, будто перед зрителями в одно мгновение пролетал целый фильм, смешной и искрометный. Вспоминает Борис Львов-Анохин, главный режиссер Нового драматического театра: «Этот дуэт встречали с восторгом во всех городах всей России. Их разговоры, споры, ссоры, препирательства заставляли стонать от смеха огромные залы, до отказа набитые зрителями. Я имел счастье репетировать с ними в их счастливом доме. Дом был счастливым, потому что в нем никогда не прекращалась игра - опять-таки юмористические споры, ссоры, препирательства, обмен колкостями, - быт был весело театрализован, состоял из талантливейших импровизаций, этюдов, остроумных пассажей. Очень смешные игры, в которых сквозь юмор светилась огромная нежность...» Кино В отличие от сцены, в кино Марии Мироновой не везло. Снималась она мало, а если ей и доставались роли, то, как правило, второго плана. Жена директора завода в спортивной комедии Семена Тимошенко «Запасной игрок» (где блистали Георгий Вицин и Павел Кадочников), Леокадия Михайловна в приключенческой комедии Александра Роу «Драгоценный подарок» и еще десятка полтора ролей – вот и все, что оставила Мария Миронова, как киноактриса. И это не ее вина. Скорее это беда нашего кинематографа, который так и не смог раскрыть незаурядное дарование замечательной актрисы… Последние годы В 1982 году после четвертого инфаркта ушел из жизни муж Марии Владимировны, ее спутник по жизни и верный партнер по сцене Александр Менакер. А в 1987 году скончался их сын, выдающийся актер театра и кино, любимец зрителей Андрей Миронов. Вспоминает Татьяна Егорова: «Жизнь сломалась, как молнией перерубленное дерево. Наступило одиночество – без мужа, без сына, без никого… И ни единой слезы. «Мария Владимировна, – пыталась я как-то ее утешить, – одиночества нет, всегда рядом ангел-хранитель». Она пристально посмотрела на меня, как врач на пациента, и весомо произнесла: «Но он же не пойдет за хлебом». Однажды я приехала на дачу, которую она любила, как живое существо, со всей силой своей страсти. Смеркалось. Дверь была приоткрыта. Смотрю: сидит в своем кресле. Тишина. Сумерки. И смотрит… если сказать «вдаль» – ничего не сказать. В глубь галактики. В бесконечность. Ощущение было, что она выпала из времени, что это истинный, главный ее монолог. Монолог молчания…» Страшное испытание – потерю мужа и сына – Мария Миронова перенесла стойко. Никто никогда не видел Марию Владимировну плачущей. «Железная женщина», - говорили многие с недоумением. И только одному Богу известно, что ей это стоило… В 1990 году Мария Владимировна вновь вернулась на сцену. В свой театр позвал ее Олег Павлович Табаков. Ей уже было под 80, а она все радовала своими работами российских и американских зрителей (Мария Миронова выезжала с гастролями в США). Работу в молодом коллективе Мария Владимировна вспоминала с большой теплотой. В 1994 году Миронову позвали в театр «Школа современной пьесы». Семен Золотников написал пьесу «Уходил старик от старухи», и Миронова в паре с легендарным Михаилом Глузским воплотили ее на сцене. Это была последняя работа Марии Владимировны. 13 ноября 1997 года она скончалась… Источник: http://www.mega-stars.ru/actresses/mironova_st.php
Asha: Мария Миронова, интервью Наш разговор с Марией Владимировной Мироновой состоялся в Нью-Йорке несколько лет назад... Но когда из Москвы пришло известие, что Мироновой не стало, я перечитал мое интервью с ней и захотелось, чтобы его прочитали и вы, потому что за словами слышится ее голос, чувствуется ее боль... Передо мной невысокая полная женщина с открытым славянским лицом. Седые волосы гладко зачесаны назад и собраны в тугой пучок. На лице почти нет морщин и трудно поверить, что Марие Владимировне за 80. Голос тот же, знакомый с детства, слышанный много раз по репродуктору-тарелке еще в 50-х... "Ах, боже мой, боже мой, как я его любила!" А в глазах комедийной актрисы - боль. Застывшая, непроходящая. Теперь уже навсегда. - Сейчас тяжелое время. Но мне кажется, что я в легкое время и не жила. Я никогда не была богатой. И к этому не стремилась. Моим богатством была моя семья. Мы очень хорошо и дружно жили. У меня был прекрасный муж Александр Семенович Менакер. И прекрасный сын Андрей. Я потеряла обоих и осталась одна. - Но были же у вас и светлые годы? - Конечно. Без этого не бывает. Но вы смотрите, сколько войн, начиная с войны 1914 года, прошло в моей жизни: и гражданская, и коллективизация (это тоже война), и Финская, и Великая Отечественная... Да можно ли было хорошо жить, когда при Сталине твои знакомые пропадали неизвестно в каком направлении! Кого-то расстреливали, кого-то сажали... Радость я находила только в семье, дома. И на сцене. Мы играли с Александром Семеновичем - моим мужем, другом, художественным руководителем, наставником. Он действительно был замечательным человеком. И отцом был замечательным. У нас с Александром Семеновичем последние 30 лет был свой театр, не эстрадный. Мы первые играли Нила Саймона. Нам прислали из Америки книгу "Номер в отеле "Плаза"". Пьесу перевела Наталья Ильина, бывшая эмигрантка, вернувшаяся в Россию. В нашем театре, где всего было два человека, шел спектакль "12 разгневанных женщин" Горина и Арканова. Я играла 12 разгневанных женщин, а Менакер - одного мужчину. У меня одной были три костюмерши. Все было, как в настоящем театре. Об этом написано в книге Бориса Покровского. Потом мы сами написали книгу, кажется в 80-м году. Книга называлась "Миронова и Менакер в своем репертуаре". - Знал ли Нил Саймон, что вы играете его пьесу? - Мы ему написали тогда, но он не ответил. Может, до него это письмо и не дошло. В его пьесе тоже семья. Семья - это все. В нее все упирается: даже политика. Семья, дом, дети - основа всего. Мне кажется, что здесь, в Америке, довольно дорого содержать семью: за квартиру надо много платить. У нас за квартиру раньше платили гроши. Но зато получить ее было трудно. А потом стало все меняться. Пожилым людям трудно. У меня государственная пенсия очень маленькая. Хорошо, что мне Союз театральных деятелей доплачивает. Этот Союз очень помогает сейчас актерам. - Вы прожили жизнь с Александром Менакером. Вы - русская. Он - еврей. Это как-то отражалось на вашей жизни? Были ли какие-то трудности, связанные с этим. - Абсолютно никаких никогда! Александра Семеновича все любили. Он был очаровательным человеком. У него друзей было больше, чем у меня, потому что я, может быть, не слишком коммуникабельная. После его смерти его друзья стали друзьями моего сына. Например, Гриша Горин, который звал Менакера папой (при своем живом отце). - Сыграл ли Андрей свою главную роль? - Сыграл. И поэтому толпы народа ходят к нему на кладбище. Я только сейчас поняла, как его любил народ. Он нес людям радость. Он всегда был легкий и радостный. Людям было на него приятно смотреть, чтобы он ни играл. И поэтому ему сейчас отдают долг. Я на кладбище никогда не бываю одна. Езжу туда каждую неделю обязательно. Ну, мне довольно сложно ездить, но я так устроилась, что у меня такси - два сменщика. Они меня возят туда, ждут у Ваганьковского кладбища, а потом отвозят обратно домой. Сколько же народу ходит - я поражена! Андрюше не дают умереть. Не дают умереть люди. Я им за это благодарна бесконечно. И к Высоцкому Володе очень много ходит народу. Андрюше я поставила памятник замечательный. Но без фотографии. Думала: уйду, а он останется один? Ему еще открыли мемориальную доску на доме, где он родился. Это считается - городской памятник. Люди не забывают Андрея... Люди зло не забывают долго. Некоторые никогда. Но и добро они все-таки не забывают. Так как время у нас всегда было трудное, а Андрюша был для людей человеком легким и с огромным обаянием, люди сейчас ему отдают должное. И я очень благодарна им за это. Меня не станет, кто-то на его могилку все равно ходить будет. - Вы верите, что люди могут встретиться после смерти? - Если бы не верила, то не могла бы жить. Я верю, что Андрей не ушел совсем. Иначе нельзя пережить то, что я пережила. Я всегда его о чем-то спрашиваю. Надеюсь, вы не подумали, что я сумасшедшая? Я вполне нормальная. Пока. У меня дома, в комнате Александра Семеновича, висит большой портрет Андрея, и вообще его портреты. Кругом он. И висит театральный костюм, в котором он умер. Андрей ведь родился на сцене и умер на сцене. Он начал рождаться, когда я играла спектакль. Меня просто увезли из театра в родильный дом Грауэрмана, на Арбате. У меня две внучки: одна - Голубкина, которая очень хорошо снялась в картине "Ребро Адама", а другая - Маша Миронова, окончила Щукинское театральное. И Андрей учился в Щукинском. А я просто ученица Щукина Бориса Васильевича. Пожалуй, из вахтанговцев я последняя осталась, которая помнит живого Вахтангова. Уже никого нет. Я долгожительница. Представляете, какие мы выносливые? Бабушка моя умерла в 117 лет. И то потому, что полезла в погреб и упала, спину себе сломала. Да, закваска была другая. А из хорошей закваски получается хороший хлеб, правильный. Теперь уж таких мало. А родители мои оба умерли в 37-м году. Извините за мой старческий недостаток - многословность, но мне есть что вспомнить. Конечно, возраст берет свое. Впрочем... Когда я встретилась с Чаплиным в Англии, он был старенький совсем, но я поняла: этот старенький моложе всех молодых. Мы с ним провели часа четыре. Я вообще-то счастливый человек, что познакомилась с ним. Мы говорили тогда обо всем - о театре, о жизни. Я была у него на съемке, когда он делал фильм "Графиня из Гонконга". Там были София Лорен и Марлон Брандо. Я с ними тоже познакомилась. Я спросила Софию Лорен: "Вы такая красавица, такая молодая, дивная, как вы можете себя так уродовать в фильме "Брак по-итальянски?" А она говорит: "Маша, я же артистка". А Чаплин мне сказал такую фразу: "Много есть артистов, которые прекрасно играют, звезды, которых все знают, все любят и которые выходят на съемочную площадку и замечательно играют. А есть артисты, которые выходят на съемочную площадку и сразу начинают ЖИТЬ! Вот такая София". Это он сказал о Лорен. - Как вам американское телевидение? - Тут какая-то страть к чревоугодию. Все время рекламы, где все что-то едят, чем-то что-то поливают, что-то нарезают и при этом делают такие лица, будто им все это безумно вкусно. И так наедашься с телевизора, что уже ничего не хочется. Хочу ли я эти сладкие пироги, которые поливают этим клеем? Нет! Тут хорошие продукты, тут все хорошо, я все покупаю, я все ем, но у меня нет к этому никакой жадности, никакого дикого восторга. - Вы были на Брайтон-Бич? - Я поехала на Брайтон-Бич и меня удивили дамы, которые ходят в норковых и чернобурых шубах по очень грязной улице и которые сумели даже в Нью-Йорке создать очереди. Меня это поразило. У меня никогда не было таких шуб, какие я видела на Брайтоне. Надеть такую шубу и стоять в очереди?.. - В Америке не только Брайтон. Вы бы могли жить в Америке, во Франции, в Англии? - Я, наверно, не могла бы жить нигде, кроме России. И сын, когда его спрашивали, где бы он хотел жить, если бы не мог жить в Москве, отвечал: "В Ленинграде". А на вопрос, какую фамилию хотел бы носить, если бы не был Миронов, отвечал: "Менакер". Нет, не могла бы я жить нигде. Могилы родные там. ...Еще одной могилой там стало больше. Прощайте, Мария Владимировна. Александр СИРОТИН (Нью-Йорк): http://www.vestnik.com/
полная версия страницы